Флотилия Обреченных

Часть 1. Стрелок.

Звон в ушах стих к тому моменту, как Ник открыл глаза. Он все еще болтался, пристегнутый к креслу стрелка. Подвешенное в полусфере под орудийной башней, это было не лучшее место для сна. Руки и ноги затекли, голова противно гудела, но впервые за много недель он, кажется, выспался. Никаких криков, плачей, стонов, разговоров. Никто об тебя не спотыкается, никто не будит тебя, чтобы клянчить еду. В отражении потухшей приборной панели его встретил все еще незнакомый взгляд, теряющийся под ворохом грязных волос.

Флотилия Обреченных сильно изменила его, наверное, еще сильнее, чем когда-то армия. Интересно, там внутри, за всей этой грязью, осталось что-то настоящее? Осталось что-то от того несмышленого паренька?

С момента атаки прошло уже четыре часа. Рано или поздно кто-нибудь захочет узнать, что стрелок все еще делает на рабочем месте. Ник отстегнул ремни и с ловкостью инженерного фрегата свалился на пол. По крайней мере с этим на станции было просто – куда тебя тянет искусственная гравитация, там и пол. Даже если раньше это был потолок какого-то неудачливого суденышки. Ник спустился по лесенке и двинулся в сторону ангара. Там его ждала обещанная награда за проявленный героизм – половина протеинового пайка.

Стрелок уже привычно шел по спутанным коридорам станции, петляя между импровизированных лежанок, аккуратно, но быстро переступая через кипы кабеля и людей. Люди жили на полках, захламлявших коридоры станции, в технологических люках и нишах. Возможность выпрямить ноги на своей кровати считалась роскошью. Лишь элита – бортовые инженеры и ученые могли рассчитывать на некое подобие отдельной каюты – им разрешалось жить в спасательных капсулах. Ник о такой привилегии даже не мечтал. Когда он только начинал свою службу в Имперской пехоте, их специально учили не бояться замкнутых пространств. Но даже с этой подготовкой ему было не по себе на станции.

Во время Падения люди бежали из секторов Империи от вспышки Лю-Вируса - вируса биоморфов. Бежали на том, на чем было можно. Большинство кораблей оказалось не приспособлено для межзвездных прыжков. Немногие оставшиеся в живых сейчас пытаются остаться таковыми – прокладывают курсы друг к другу на минимуме топлива, разбирают мертвые корабли, создают безымянные подобия станций. Таких станций и кораблей здесь целая флотилия. И все, кто на ней – обречены на долгую и мучительную смерть, будь то нехватка кислорода, воды, пищи или всего вместе взятого. В какой-то момент кто-то додумался обозвать это все «Флотилия Обреченных». Не самое веселое название, зато отражает суть вещей.

Сам Ник не хотел вспоминать, как он сам здесь оказался. Все его сослуживцы, скорее всего, уже давно мертвы. А он выжил, если то, что с ним происходит на станции, можно назвать жизнью. По собственной трусости, благодаря низкому предательству, стрелок первого ранга сержант Николас Финиган, оказался заперт в этой проклятой консервной банкой среди сотен людей, куда более достойных чем он сам.

Войдя в Ангар, Ник вздохнул с неким подобием облегчения. Тут было по-настоящему просторно и это помогало отогнать тяжелые мысли. Именно поэтому ник любил смотреть в пустоту космоса через окна орудийной башни. В ангаре собирали новые куски станции. Собирали их из обычного космического мусора, чтобы затем выгнать наружу на буксирах и худо-бедно закрепить на одном из многочисленных модулей станции. Последним дополнением стали «сады», где выжившие пытались выращивать хоть какую-то еду. Страшно было подумать, из чего состоял тамошний грунт. Но пока еще на станции была и нормальная еда. У дальней стены ангара стоял «холодильник» - транспортник Федерации с грузом пайков, который спас в сотни раз больше жизней на станции, чем все орудийные системы вместе взятые. Там Ника ожидала обещанная награда. Но прежде, чем он достиг своей цели, его внимание привлек другой корабль, что валялся на полу ангара, рядом с гермоворотами. Конструкция, кажется, Иерихонская, но… несколько секунд Ник пытался понять, откуда он его знает…

- О нет, - прошептал Ник, а затем вскрикнул: - вы с ума сошли! А если он заразен? Что вы творите!

Это был один из тех кораблей, что сегодня атаковали станцию. На корпусе имелись рваные отверстия от попаданий из кинетического орудия, но не только они – стайка инженеров с циркулярными пилами и гидравлическими ножницами уже усердно расковыривала судно. Лишь один из них оторвался от работы и встретил Ника взглядом. Это была симпатичная крепенькая девчушка лет двадцати. Кажется, ее звали Сэм.

- Ну очевидно же, это не биоморф, - пожала плечами она.

Часть 2. Подарок Иерихона.

Ник сделал еще шаг вперед и только затем понял, что находится в зоне потенциального заражения. Армейские инструкции, которые несколько лет вдалбливали в его голову командиры, были очень конкретны на этот счет.

Он хотел что-то сказать, но вместо этого лишь задержал дыхание.

- Ты что, совсем дурак? – девушка смотрела на него с непониманием и недовольством.

- Сержант Финиган по-своему прав, - в разговор вмешался доктор Альберт Аль-Хали, молодой мужчина, которого на станции в первую очередь знали, как распорядителя пайков. Его надменная ухмылка всегда раздражала Ника, но сейчас доктор был на его стороне. Тот продолжал: - внешние проявления Лю-вируса, такие как изменение обшивки корабля, происходят лишь на второй месяц заражения.

- Но там же даже нет пилота! – возмутилась Сэм, и в ту же секунду, как ее слова дошли до Ника, он громко и жадно вдохнул.

- Вы должны были учитывать, что для лиц его профессии это не очевидно с первого взгляда.

Стрелок хотел было сказать что-то колкое в ответ, но в его животе звучно проурчало, и вместо этого он произнес:

- На этот раз их было больше.

- Да, этот так, - подтвердил Альберт.

- В два раза.

- Именно.

- Если в следующий раз их будет уже шестнадцать, я не знаю, смогу ли справиться.

- Не вы, так кто-то другой.

Ник скрипнул зубами.

Доктор извлек из кармана своего заношенного лабораторного халата целую плитку протеина со вкусом бекона и протянул ему. Откуда такая щедрость?

- Хорошая работа, - затем он тут же переключил свое внимание на Сэм: - вы разобрались?

- Иерихонцы, - коротко ответила она.

- Киберы? – спросил Ник, за что был награжден холодным взглядом Доктора.

- Да Бартл его знает! Не похоже, - ответила Сэм.

До начала всего этого кошмара, как понимал стрелок, девушка работала в ЕЦН на должности младшего механика. Должно быть там она и нахваталась словечек вроде «Бартл» от пилотов Мендесов.

- Думаю, что это простые пираты, как всегда, - Альберт потер руки, - вы сумели достать что-то полезное?

- Откуда у пиратов такие технологии? – не унимался Ник.

- Вам-то какая разница? – черные глаза Доктора блеснули, - кем бы они ни были, они не будут посылать на нас поток за потоком своих кораблей. Мы в проклятой Флотилии Обреченных! Забыли? Тут каждый кусок стали на счету. Кто будет разбрасываться судами, да к тому же заправленными иридиумом!

На секунду в ангаре повисла тишина, если не считать скрежета гидравлических пил.

- Они заправлены иридиумным топливом? – пробормотал Ник.

Лицо Доктора Аль-Хали стало совершенно непроницаемым. Когда-то Доктор работал на какую-то крупную корпорацию. Заправлял важными делами, делал научные прорывы. Открывал неизведанное. Сейчас он всего лишь такой же усталый и несчастный ходячий мертвец, как и все на этой станции.

- Его все равно не хватит, чтобы сдвинуть хоть что-то с места, - махнул рукой Доктор.

Он бросил на Ника холодный взгляд, кивнул Сэм и, пробормотав что-то под нос, удалился в сторону выхода. Несколько секунд Ник смотрел ему вслед, затем начал обходить корабль стороной. Что-то не давало ему покоя. Еще в армии он изучал тактику Иерихона. Да, большинство их кораблей управлялось дистанционно, но тут было что-то не так. Уж слишком слаженно вели себя противники в бою. Свет от ламп в ангаре блеснул на корпусе. Ник присел на корточки и обнаружил небольшую линзу оптического сенсора. Внутри виднелась подвижная диафрагма. Стрелок сдвинулся немного влево, око диафрагмы последовало за ним. Он сдвинулся правее – та же картина. Тогда Ник поднес к линзе руку и поводил ей в разные стороны. Механический глаз внимательно наблюдал за каждым его движением.

- Вы точно отключили все системы? – крикнул он механикам.

- Двигатели и оружие отключены, как и блок связи, - ответила ему Сэм.

- Но бортовой компьютер еще работает?

- Скорее всего. У них своя цепь питания обычно.

Это был не простой корабль, нет. Что бы там ни была за программа в бортовом компьютере иерихонского корабля, она сейчас внимательно смотрела на Ника, изучала его, запоминала. Стрелок чувствовал на себе ее взгляд – холодный, но при этом полный решимости. Это был дрон. Не было никакого пилота на дистанционном управлении. Машина управляла сама собой.

Стараясь не подавать вида, что он напуган, Ник встал и отошел в сторону. Неужели Доктор действительно считает, что атаки не усилятся? Если этими машинами управляет не человек, а программа, то она может и не учитывать потери. Ей все равно, сколько кинуть на них кораблей – один или тысячу. Нет, нет. Если простой солдафон до этого додумался, то Доктор Аль-Хали уж подавно. Он знает. Но что он планирует с этим сделать?

- Сэм, а ты могла бы показать мне его план полета?

- Да, конечно, сейчас только… - девушка повернулась к столу на колесиках, где лежали самые ценные части, вытащенные из корабля, - как странно. Готова поклясться, что планшет был тут.

- На нем были коды доступа? – голос Ника дрогнул.

Сэм задумалась.

- Только частичные. Без личной верификации они бесполезны. Ты же видишь, что мы тут ковыряем обшивку.

Кажется, Ник начал понимать, что хочет сделать Доктор. Пропавший планшет, иридиумное топливо. Все складывалось. Оставался вопрос в том, как этот негодяй хотел проникнуть на крейсер. И как это сделать самому Нику.

Стрелок смерил механика взглядом. Бедра широковаты, чтобы пролезть в сопло ходовой части.

- Когда закончишь работу, возьми циркуляру и найди меня в секторе семнадцать, - скомандовал он и направился на выход.

- А ты, случаем, не ошибся? С чего бы это я...

Уходя Ник помахал целым протеиновым пайком. На Флотилии Обреченных еда открывала любые двери. Для всех остальных дверей нужна была циркулярная пила.

Часть 2. Подарок Иерихона.

На дне кружки плескались остатки мутной жижи. Ник сидел на небольшой металлической конструкции, которая, наверное, задумывалась создателями, как барный стул. Прошло два часа, и хозяин заведения уже косо посматривал на стрелка, который все это время тянул одну порцию конденсатной воды.

- Не заскучал тут? – раздался голос Сэм.

Ник вздрогнул, он уже и не ждал, что механик появится. Не дожидаясь ответа, девушка выхватила из его рук кружку, допила содержимое и шумно опустила ее на стол. Циркулярная пила висела на ремне у нее за спиной, так что Ник особо не протестовал.

- Твой аванс – он протянул ей ломтик протеиновой плитки, - пойдем.

- Так что ты задумал?

- Нам нужно вскрыть Седьмую Печать.

Сэм откусила от ломтика и убрала остаток в карман комбинезона.

- Это как?

- Ну… распилим обшивку пилой твоей.

- Седьмая Печать, это корабль? – догадалась Сэм.

- Иерихонский крейсер, - Ник еще раз смерил девушку-механика взглядом, но на этот раз не на предмет ширины ее бедер. Он еще не знал, можно ли ей доверять. Пока он решил не рассказывать ей о своих истинных намерениях. - Там могут быть полные коды доступа, - пробормотал стрелок.

Сэм посмотрела на него. На ее лице явно читалось недоверие. Ник не умел врать.

- Как скажешь, - пожала плечами она, - главное не забудь, что ты мне еще должен.

Они направились к своей цели, переходя из шлюза в шлюз, с борта одного корабля на другой. Седьмая Печать стояла на приколе в самой дальней части сектора 17. Когда четыре земных месяца назад крейсер нашли дрейфующим без экипажа, было очевидно – корабль заражен. Его взяли на буксир, и поставили на карантин. Тогда на станции была сильная нехватка электричества и все еще запечатанный корабль решили использовать, как внешний генератор – подрубили кабеля к его системе щитов. Но время шло, а следы вируса так и не находили. Карантин был снят, корабль частично разграблен. Но лезь глубоко в его системы и уж тем более – поселиться в темных коридорах крейсера, никто так и не решился. Слишком загадочной была репутация у Иерихона. Слишком сильно боялись жители Станции – в основном имперцы – таинственных фанатиков.

Сам стрелок точно знал про Седьмую Печать только одно – корабль все еще на ходу.

- Это он? - проходя мимо смотрового иллюминатора Сэм указала на корабль, состыкованный со Станцией.

На фоне бескрайней черноты космоса темно-алая махина крейсера была почти незаметна. Орудийные башни, несколько посадочных палуб для малогабаритных судов, защитные системы – все это было скрыто элегантным, но от того не менее ужасающим Иерихонским корпусом. По обшивке бежали волны света от почти уже отключенных щитов. Казалось, что корабль дышит.

Ник лишь кивнул. Комок подступил к его горлу, и он не смог проронить ни слова.

Достигнув шлюзовой комнаты стрелок замер. Сэм остановилась рядом.

Когда корабль состыковали со станцией, никто не смог открыть его двери и тогда обшивку крейсера прожгли плазмой. Сейчас эта дыра, как и положено, была наглухо заварена листами металла и укреплена поперечными балками. Именно для того, чтобы заново открыть этот проход Ник и позвал Сэм.

Но рядом с этой корявой конструкцией, в сегментированной панели Иерихонского корабля зиял открытый дверной проем.

- Это нормально? – спросил Ник у Сэм. Она разобрала половину станции и должна была разбираться в таких вещах.

Девушка уже сняла циркуляру с ремня и покрепче перехватила ее рукоятки. Посмотрев на стрелка, она помотала головой.

Ник вытащил нож из голенища поношенного армейского сапога. Один из двух сувениров, что у него остались от скоропостижно закончившейся службы в имперской пехоте.

- Стой тут, не впускай никого, - проговорил он стараясь быть как можно тише.

Сэм что-то сказала ему в ответ, но стрелок не слушал. Перехватив нож обратным хватом, он двинулся во тьму Седьмой Печати. В шлюзовом помещении было совсем темно, если не считать тусклого свечения, сочившегося через приоткрытую дверь. Но в глубине крейсера мерцал красный люминесцентный свет. Во всех других кораблях, красный свет был аварийным, у Иерихонцев – основным. Это было как-то связано с глазными имплантами, насколько знал Ник. Сношенные подошвы мягко шуршали по металлическому полу. Где-то в чреве корабля мерно гудел реактор, каждые несколько секунд над головой ритмично щелкали решетки системы рециркуляции воздуха. В этой неспокойной тишине постепенно начал раздаваться далекий голос. С каждым шагом он становился все более и более отчетливым.

- Имя твое в пении микросхем, о Тысячерукий, - мерно выговаривал кто-то, - истина твоя в коде сети. Ты наблюдаешь за нами очами объективов и направляешь сетом диодов… О Пророк, направь меня на путь истинный, ибо я потерян во тьме.

Закончившись, странная мантра началась снова. Затем снова. И снова. К пятому ее повторению Ник уже спустился в то, что он посчитал машинным залом. Стены тут были покрыты мелкой вязью. Он не узнавал языка, на котором был написан текст. Впрочем, ему и не хотелось знать его смысла. Постепенно первобытный ужас поселился в душе стрелка и теперь каждый шаг давался ему с трудом. Мантра звучала снова и снова, и ее слова будто бы застревали в голове Ника. Невольно он начал повторять их.